
Борис Левянт о новаторстве, коммерческой недвижимости и многофункциональных объектах.
– Борис Владимирович, мы беседуем в канун вашего 65-летия, поэтому в юбилейном ключе скажу, что вы принадлежите к когорте самых успешных архитекторов Мос- квы. Как вы оцениваете сегодня творческий потенциал конкретно вашего бюро ABD architects и в целом профессионального архитектурного сообщества? Активное участие иностранных архитекторов в московских проектах не говорит ли о том, что в столице назрел кадровый вопрос?
– Мой юбилей – в тени другой, более важной для меня даты: предстоящего в начале 2021 года 30-летия компании. Вот это дата! Привлекая молодежь, нам удается сохранять творческую активность, используя накопленный опыт. К тому же технология ВIM-проектирования позволяет заниматься конечным (рабочим), а не только эскизным проектированием. Так что и потенциал растет, и компетенции расширяются. Например, новейший для нас опыт – разработка проекта спортивного комплекса, рассчитанного на 12 тыс. зрителей, «Арена Омск» для хоккейного клуба «Авангард».
А если говорить в целом об архитекторах столицы, считаю, что у нас есть профессионалы мирового уровня. Да, абсолютных новаторов, таких как Фрэнк Гери, Заха Хадид, нет. Новаторство – это не только человек, который может нарисовать новую форму и придать ей определенный смысл, это комплекс взаимодействий девелопера, города, государства, возможностей законодательства и так далее. В Москве таких прецедентов пока нет. Есть хорошая архитектура, качественная, свежая. Но весь вопрос в качестве строительства. Можно сколько угодно придумывать, разрабатывать, но все это попадает в «котел реализации», и итог может значительно уступать проекту. Новаторская архитектура требует «сумасшедшинки» не только у архитектора, но и подрядчика, и финансиста, и общества. Сейчас стараниями мэра Москвы Сергея Семеновича Собянина в столице в целом повышается качество среды, особенно в центральной части, я имею в виду активное благоустройство городских территорий. А дальше одно идет за другим. Ну нельзя в красивом месте, где качественные гранитные мостовые и прекрасные светильники, построить что-то совсем уж заурядное. Здесь как раз и возникает вызов для московских архитекторов.
Иностранные же архитекторы, по моим наблюдениям, в московских проектах выполняют какую-то начальную концепцию, которую доводят до конца местные проектировщики.
Кстати, российские архитекторы тоже работают за границей. К примеру, наш департамент интерьеров работает над проектами в Китае и некоторых других странах. И у департамента архитектуры сегодня есть проект в Австрии: проектируем небольшой микрорайон недалеко от Вены, где будут жилье, апартаменты, пансионы для пожилых людей и детские учреждения. Тема интеграции и синергии людей разных возрастов и профессий очень актуальна в современном мире.
– Какие завоевания ваше поколение, активно работающее в столичном градостроительстве последние тридцать лет, положило во славу профессии? И какие проблемы, имеющие принципиальное значение, не решены и оставлены в «наследство» архитектурной молодежи?
– Ничего плохого не оставили. Да ведь мы еще здесь, мы работаем! Не так давно прочел новость о том, что Хельмут Ян, автор знаменитого небоскреба Messeturm во Франкфурте, проектирует небоскреб в Москве. А я видел Хельмута Яна лет тридцать назад, уже тогда ему было за пятьдесят. Так что в архитектуре возрастной фактор не всегда фактор риска.
«Поколенческие» выводы о заслугах делать не совсем скромно. Нашей задачей было поднять планку качества: качества идеи, качества коммерческой архитектуры. Мы всегда объясняли людям, что «коммерческое» вовсе не значит плохо. Это единственный путь развития архитектуры. Одно из наших достижений – это признание коммерческой архитектуры как качественной архитектуры. Мы проектируем, исходя из коммерческого смысла, и ни в коем случае не забываем о качестве строительства и эксплуатации.
Сегодня коммерческая архитектура не смущает, а, скорее, привлекает молодых ясностью задач, совмещая высокотехнологичные решения с уровнем реальной ответственности.
– Спрашивая о нерешенных проблемах, я имела в виду ситуацию с принятием закона об архитектуре, битва за который продолжается. Как обстоят дела на текущий момент?
– Тема болезненная. К великому сожалению, начиная с 1955 года наблюдается катастрофическое снижение роли архитектора в градостроительном процессе в нашей стране. Стоимость проектных услуг, особенно работы архитекторов, ничтожна, что приводит к оттоку молодежи из профессии и вымыванию из из нее талантливых людей. Я, правда, слышал, что вице-премьер правительства РФ Марат Шакирзянович Хуснуллин сказал, что, по его мнению, надо повышать стоимость проектных работ. И я с ним абсолютно согласен.
Противники закона пытаются низвести роль архитектора к привязке типовых проектов к строительным площадкам. Кому это будет интересно? Это сможет делать и гражданский инженер. Нет и речи об авторском надзоре, из текста проекта закона изъята необходимость согласования с автором проекта рабочей документации.
Существует даже мнение, что и закона никакого не нужно, а надо, дескать, для архитекторов ввести нормативы на проектирование. Допустим, норматив 10 идей в месяц (!).
Таким образом, по сей день никаких полномочий у архитектора на контроль за выполнением его авторского проекта нет и не предвидится. Сейчас это возможно, но строится только на взаимном уважении. И если девелопер хочет добиться качества, он понимает, что единственный из участников реализации проекта, кто на его стороне, – это архитектор.
– Какие объекты наиболее интересны для архитекторов вашего бюро?
– Многофункциональные. Когда есть и жилье, и офисы, и ритейл, и спорт, и другие сервисные услуги. Когда комплекс рассчитан не только на собственных жителей, но и на жителей города. Это всегда интересно и в то же время сложно. Сейчас, например, по нашим проектам строятся два апарт-отеля сети YE’S группы компаний «Пионер»: в ТПУ «Технопарк» и ТПУ «Ботанический сад». Помимо апартаментов в них будут располагаться торговые пространства и офисы. А на проспекте Мира, рядом с метро «Алексеевская», строится элитный апарт-отель HILL8 от застройщика «Сити- XXI век». Думаю, что ввод в эксплуатацию таких зданий станет событием для этих районов города.
Проектирование архитектуры ТПУ можно назвать самой желанной задачей для нашего бюро. После окончания МАрхИ я восемь лет работал в НИиПИ Генплана Москвы в отделе перспективных градостроительных исследований. В основном занимался разработкой идеологии транспортных узлов – будущих ТПУ. Работал также по теме градостроительного регулирования. Тогда, в частности, мы призывали не сужать возможности архитектора принципом подобия, когда новое здание, строящееся рядом с историческим, допустим, XIX века, должно было тоже «подстраиваться» под историю.
Принцип контекста, а не подобия мы отстаиваем и сегодня, потому что контекст – это соразмерность, уместность, максимально качественная и интересная работа с пространством.
– Ваши объекты борются за «зеленый» статус?
– Да, конечно. На рынке «зеленый» статус здания – это преимущество. В свое время мы реализовали проект реконструкции-приспособления здания штаб-квартиры компании Siemens в Москве. И этот объект первым в России получил сертификат LEED Gold.
Из недавних объектов, проектирование которых велось в строгом соответствии с международным экологическим сертификатом LEED, назову научно-технический центр Трубной металлургической компании в «Сколково». Мы проектировали его по итогам проведенного фондом «Сколково» совместно с инвестором архитектурного конкурса, в соревновании с крупными международными компаниями.
– Как думаете, удастся ли вам превзойти публичный успех проекта «Белая площадь», который, по сути, стал визитной карточкой ABD architects?
– Превзойти трудно. В этом проекте, что называется, все сошлось: и время, и профессиональный девелопер, и ответственнный инвестор, и международная команда участников. А может быть, вдруг все увидели чудо – маленькую церковь, которую не замечали раньше на тогда еще захудалом куске территории рядом с вокзалом.
Превзойти трудно, но… Сейчас в одном из реализующихся наших проектов тоже спроектирована выразительная площадь. Надеемся, что там будет очень интересная и живая среда.
– Вы ушли из соцсетей. По нынешним временам поступок «не мальчика, но мужа». Кому или чему вы вернули освободившееся время и эмоции: друзьям, живописи, архитектуре?
– Да, у меня был аккаунт в Facebook. Но потом его взломали… И я понял, что мне там не с кем, да и не о чем, дискутировать. Предпочитаю живое общение, чтение книг. Да и по складу характера я не фолловер. Много лет увлекался ездой на спортивном мотоцикле, но никогда не было и мысли присоединиться к сообществу байкеров.
Автор: Лидия Калинина
Архитектурные и фасадные решения ЖК Зиларт
Остекление балконов с точки зрения Фэн-шуй
Цифровая архитектура, или BIM-моделирование в строительстве
Что такое наружный герметик Стиз-А и каковы его преимущества?
Алюминиевые окна – «за» или «против»
Уникальные фасадные решения Лахта Центра
СПЛОШНОЕ БЕЗРАМНОЕ ОСТЕКЛЕНИЕ ФАСАДА КАК НОВАЯ СОВРЕМЕННАЯ ЭСТЕТИКА
Оптимальная конструкция пластикового окна
Вопросы по вытяжным заклёпкам
На что способен фасад?
Длина сверла (длина резьбы) у самореза DIN 7504 А2 или А4.
Из каких составляющих складывается монтаж пластиковых окон
История каркасного домостроения
Остекление балконов на последних этажах
Солнцезащитные стекла для окон ПВХ
Этапы строительства каркасных домов
Нащельники гибкие и жесткие, их преимущества и недостатки
Всемирный День Архитектуры: самые заметные проекты Pilkington Glass Russia за рубежом
Хозяйственные блоки каркасной конструкции
Технология (инструкция) монтажа металлочерепицы
Читайте также:
Created by https://zaplata.ru
- Войти